ЛИТЕРАТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЦЕНТРАЛЬНОАЗИАТСКОГО БИБЛЕЙСКОГО КОММЕНТАРИЯ
Редколлегия приняла решение использовать Синодальный перевод в виде основного для Центральноазиатского библейского комментария, как и ранее для Славянского. Несмотря на множество новых переводов. Синодальный перевод Библии по-прежнему остается самым популярным библейским текстом на русском языке на постсоветском пространстве.
Известно, что язык этого перевода отличается не только высоким стилем и сознательным использованием церковнославянизмов, но и архаичностью. Особенно это касается Нового Завета, который был переведен ранее Ветхого и отражает стилистические особенности первой половины XIX в. Русский язык начала III тысячелетия во многом отличается от языка пушкинской эпохи. Поэтому в большинстве аспектов грамматики и стиля редакторы ориентировались на современную языковую норму, стараясь не терять при этом богословской уникальности евангельского христианства. Например, когда речь идет о Боге, заключившем завет с Израилем, имя «Ягве» (или «Яхве») используется только в особых случаях, и намного чаще употребляется слово «Господь». Богословский термин «евхаристия» в основном заменяется привычными для евангельских верующих эквивалентами «хлебопреломление» или «Вечеря Господня».
Стремление объяснить содержание библейского текста современным языком отразилось и в отдельных специфических особенностях орфографии Комментария. Использование заглавных и строчных букв в названиях некоторых книг (например, «Послание к римлянам»), названия городов и имена, приближенные к орфоэпической норме («Эфес» вместо архаичного варианта «Ефес»), и некоторые другие решения отражают желание авторов и редколлегии выразить вечные Божьи истины современным языком, который подвержен неизбежным изменениям.
В некоторых случаях использование заглавных и строчных букв вполне предсказуемо. Так, «Церковь» означает вселенское сообщество всех верующих, искупленных Богом во все времена, а «церковь» - конкретную общину верующих. Иногда авторы намеренно варьируют написание этого слова, подразумевая оба значения. Называя проповедника «служителем общины», они подчеркивают его ответственность перед конкретными прихожанами, которые слушают его по воскресеньям. Называя его «служителем Церкви», комментаторы напоминают о величии его призвания.
Когда в Псалтири говорится о «помазаннике» Божьем, чаще всего подразумевается Давид. Однако эти же места Писания читаются и как пророчества о Помазаннике (Мессии) Иисусе. (В Книге Исаии «помазанником» называется царь Кир, но пророчества о нем относятся и к Помазаннику Иисусу.) В древних еврейских и греческих рукописях дифференциация заглавных и строчных букв фактически отсутствовала, поэтому орфография Синодального перевода отражает не только изначальную мысль библейского автора, но и последующую интерпретацию этой мысли у переводчиков и богословов. В Комментарии уделяется внимание и этим особенностям толкования.
Герменевтическая община Комментария стремилась сократить разрыв между языком кафедры и языком университетской аудитории. Это проявлялось в отходе от академической лексики и синтаксиса, а также в сознательном отказе от проповеднических приемов и специфически религиозной лексики (морализаторства, постоянного использования личных местоимений и пр.). В Комментарии, как правило, нет ссылок на многочисленные источники, которыми пользовались авторы, нет цитат из работ известных богословов, кроме некоторых выдающихся классиков (чаще всего патриотической эпохи). Данное решение объясняется, прежде всего, тем, что издание рассчитано на широкую читательскую аудиторию. В некоторых местах Комментария упоминаются разные переводы Библии на русский язык. Это делается преимущественно в тех случаях, когда необходимо прояснить значение устаревших или неясных выражений, содержащихся в Синодальном переводе.
Безусловно, авторы, представляющие разные евангельские традиции и разные течения в современном евангельском богословии, по-разному подходят к толкованию библейских отрывков: одни тяготеют к историко-критическому методу, другие - к литературному анализу. Но для всех характерно уважительное отношение к читателю, просматривающееся, помимо прочего, и в подходе к так называемым «трудным» местам Писания - отрывкам, различное понимание которых часто вызывает споры в богословских кругах. Излагая разные интерпретации тех или иных текстов, авторы предоставляют читателю возможность самостоятельно определять, какое из толкований ближе к его традиции, его мировоззрению и собственному духовному опыту. Авторы не делают вид, что «трудных мест» не существует, но полностью отказались от полемического тона, стараясь прежде всего прояснить позиции разных сторон. Например, не используется понятие «еретики», выражения «как ошибочно думают некоторые толкователи...» или «бытует неверное понимание». Уважительный подход побуждает читателя стремиться не к спору, а к диалогу: акцент делается на том, что объединяет, а не на том, что может приводить к разделению.
Единство герменевтической общины Комментария стало возможным благодаря не догме, а участию в Божьем деле. Всех авторов объединяет готовность нести служение в центрально- азиатской среде, несмотря на непредсказуемость жизненных обстоятельств. Отрывки Комментария, в которых библейские истины изложены применительно к современному постсоветскому контексту, можно читать как приглашение к соучастию в деле Господнем. Литературный редактор надеется, что весь Комментарий, от начала до конца, будет воспринят как приглашение к диалогу с Писанием. Слово Божье «живо и действенно» (Евр. 4:12); оно способно радикально изменить и жизнь отдельного читателя, и ход истории целых народов, нуждающихся в Божьем водительстве.
Известно, что язык этого перевода отличается не только высоким стилем и сознательным использованием церковнославянизмов, но и архаичностью. Особенно это касается Нового Завета, который был переведен ранее Ветхого и отражает стилистические особенности первой половины XIX в. Русский язык начала III тысячелетия во многом отличается от языка пушкинской эпохи. Поэтому в большинстве аспектов грамматики и стиля редакторы ориентировались на современную языковую норму, стараясь не терять при этом богословской уникальности евангельского христианства. Например, когда речь идет о Боге, заключившем завет с Израилем, имя «Ягве» (или «Яхве») используется только в особых случаях, и намного чаще употребляется слово «Господь». Богословский термин «евхаристия» в основном заменяется привычными для евангельских верующих эквивалентами «хлебопреломление» или «Вечеря Господня».
Стремление объяснить содержание библейского текста современным языком отразилось и в отдельных специфических особенностях орфографии Комментария. Использование заглавных и строчных букв в названиях некоторых книг (например, «Послание к римлянам»), названия городов и имена, приближенные к орфоэпической норме («Эфес» вместо архаичного варианта «Ефес»), и некоторые другие решения отражают желание авторов и редколлегии выразить вечные Божьи истины современным языком, который подвержен неизбежным изменениям.
В некоторых случаях использование заглавных и строчных букв вполне предсказуемо. Так, «Церковь» означает вселенское сообщество всех верующих, искупленных Богом во все времена, а «церковь» - конкретную общину верующих. Иногда авторы намеренно варьируют написание этого слова, подразумевая оба значения. Называя проповедника «служителем общины», они подчеркивают его ответственность перед конкретными прихожанами, которые слушают его по воскресеньям. Называя его «служителем Церкви», комментаторы напоминают о величии его призвания.
Когда в Псалтири говорится о «помазаннике» Божьем, чаще всего подразумевается Давид. Однако эти же места Писания читаются и как пророчества о Помазаннике (Мессии) Иисусе. (В Книге Исаии «помазанником» называется царь Кир, но пророчества о нем относятся и к Помазаннику Иисусу.) В древних еврейских и греческих рукописях дифференциация заглавных и строчных букв фактически отсутствовала, поэтому орфография Синодального перевода отражает не только изначальную мысль библейского автора, но и последующую интерпретацию этой мысли у переводчиков и богословов. В Комментарии уделяется внимание и этим особенностям толкования.
Герменевтическая община Комментария стремилась сократить разрыв между языком кафедры и языком университетской аудитории. Это проявлялось в отходе от академической лексики и синтаксиса, а также в сознательном отказе от проповеднических приемов и специфически религиозной лексики (морализаторства, постоянного использования личных местоимений и пр.). В Комментарии, как правило, нет ссылок на многочисленные источники, которыми пользовались авторы, нет цитат из работ известных богословов, кроме некоторых выдающихся классиков (чаще всего патриотической эпохи). Данное решение объясняется, прежде всего, тем, что издание рассчитано на широкую читательскую аудиторию. В некоторых местах Комментария упоминаются разные переводы Библии на русский язык. Это делается преимущественно в тех случаях, когда необходимо прояснить значение устаревших или неясных выражений, содержащихся в Синодальном переводе.
Безусловно, авторы, представляющие разные евангельские традиции и разные течения в современном евангельском богословии, по-разному подходят к толкованию библейских отрывков: одни тяготеют к историко-критическому методу, другие - к литературному анализу. Но для всех характерно уважительное отношение к читателю, просматривающееся, помимо прочего, и в подходе к так называемым «трудным» местам Писания - отрывкам, различное понимание которых часто вызывает споры в богословских кругах. Излагая разные интерпретации тех или иных текстов, авторы предоставляют читателю возможность самостоятельно определять, какое из толкований ближе к его традиции, его мировоззрению и собственному духовному опыту. Авторы не делают вид, что «трудных мест» не существует, но полностью отказались от полемического тона, стараясь прежде всего прояснить позиции разных сторон. Например, не используется понятие «еретики», выражения «как ошибочно думают некоторые толкователи...» или «бытует неверное понимание». Уважительный подход побуждает читателя стремиться не к спору, а к диалогу: акцент делается на том, что объединяет, а не на том, что может приводить к разделению.
Единство герменевтической общины Комментария стало возможным благодаря не догме, а участию в Божьем деле. Всех авторов объединяет готовность нести служение в центрально- азиатской среде, несмотря на непредсказуемость жизненных обстоятельств. Отрывки Комментария, в которых библейские истины изложены применительно к современному постсоветскому контексту, можно читать как приглашение к соучастию в деле Господнем. Литературный редактор надеется, что весь Комментарий, от начала до конца, будет воспринят как приглашение к диалогу с Писанием. Слово Божье «живо и действенно» (Евр. 4:12); оно способно радикально изменить и жизнь отдельного читателя, и ход истории целых народов, нуждающихся в Божьем водительстве.
Е. А. Устинович, литературный редактор
Вы прямо сейчас можете купить Центральноазиатский библейский комментарий перейдя по этой ссылке